Вновь мне приходится скрещивать полемические рапиры с коллегой Александром Лукьяновым. Он написал очень темпераментный манифест о битве исламской и западной ("иудео-христианской") цивилизаций и о пагубной роли атеистов (тоталитарный культ по определению Лукьянова), западную цивилизацию разрушающих. Так пылко я написать не смогу и посему отвечу довольно скучными рассуждениями, за что заранее прошу у читателей прощения.
Вступаясь за атеистов, я заранее оговорюсь, что таковым себя не считаю.
Но прежде всего я должен уточнить несколько понятий, что достаточно важно для дальнейших рассуждений.
Прежде всего, я считаю устоявшееся понятие иудео-христианская цивилизация некорректным, поскольку вслед за многими полагаю, что иудейская (еврейская) цивилизация — это вполне отдельный исторический феномен*, и в тех своих частях, которые находились внутри иных цивилизаций, повторила их траекторию развития. Или, если угодно, надо тогда говорить и об иудео-мусульманской цивилизации, поскольку и еврейское присутствие, и еврейское духовное влияние на исламский цивилизационный круг было не меньшее, чем на христианский. Поэтому я бы советовал для определения Запада ввести понятие "библейская цивилизация" или, чтобы уже быть максимально точным, антично-библейская.
Можно также говорить о "Малом Западе" (Северо-Западная и Центральная Европы, Северная и Южная Америка, Япония, Израиль, Южная Корея, Тайвань) и "Большом Западе" (те же, и всё до индо-пакистанской границы) — всём ареале персоналистских по идее авраамических религий и аристотелевской логики, общей для современных иудеев, христиан, мусульман и западных атеистов.
Далее, я очень критически отношусь к принёсшему столько славы и много другого своему автору хантингтоновскому понятию "столкновение цивилизаций". Я полагаю, что о нём можно говорить только, если происходит сражение за перенос границ цивилизационного ареала, а с учётом того, что маркерами цивилизаций являются мировые религии, то — за сдвиг фронтира между мировыми религиями. Тогда к последним таким сражениям в Западной Европе можно отнести битву с турками за Вену и помощь восставшим грекам, а в Восточной Европе — войны Российской империи с империями Османской и Персидской за Кавказ, Южную Украину, Бессарабию и Балканы. Создание Израиля довольно незначительно сдвинуло границу между библейской и исламской цивилизациями. Православизация сирийцев-палестинцев и католикизация сирийцев-ливанцев в XIX веке сдвинули эту границу не в меньшей степени. Создание европейских колониальных империй границу цивилизаций не сдвигало. Напротив, именно в условиях британского и французского колониализма исламская и индуистская цивилизации модернизировались, если можно так сказать, "консолидировались", создали феномен исламского и индуистского (вишнуитского) фундаментализмов.
В антизападном раже сегодня договариваются до утверждений о том, что Великая Отечественная война была сражением Западной (германо-романской) и Русско-православной** цивилизаций. Но если рассматривать конфликт путинской, а до этого коммунистической России с Западом, в качестве борьбы между Европейской ("материнской") и Русской ("дочерней") цивилизациями, то сегодня восточными границами Западной цивилизации являются линия прекращения огня в Донбассе и стена между Израилем и Палестинской Национальной Автономией.
Но сегодня речь идёт о борьбе исламистского радикализма (исламского революционизма, "исламофашизма" — не суть важно — это всё синонимы революционно-тоталитарного движения на базе исламского фундаментализма) с внутренними процессами в мусульманских культурах. Ибо эти культуры переживают острейший внутренний кризис.
Наполеоновские войны ведь тоже можно рассматривать как цивилизационную битву. Европейские монархи потому так панически боялись Бонапарта, что он шёл на них "с томиком Руссо подмышкой". Людовик XIV, у которого была точно такая же стратегическая программа — завоевание Францией европейской гегемонии путём разгрома англо-австрийского союза, такого страха не вызывал и близко.
Скорее всего, основные мусульманские культуры подошли к порогу исламской Реформации — скачкообразному увеличению личностной составляющей*** и свободы доктринальной критики в мусульманском мире. Происходят эти процессы под явным, но косвенным влиянием на страны ислама антично-библейской цивилизации в фазе "прогресса". И именно поэтому она вызывает у фундаменталистов такую враждебность.
С этой точки зрения поход "Исламского государства" — это аналог похода герцога Альбы на непокорные Нидерланды, а терроризм Аль-Каиды — аналог действий инквизиции и террора иезуитов. Только полтысячелетия назад вина за кризис Западной цивилизации возлагалась на "вредоносное" влияние криптоиудеев, еретиков и колдунов/ведьм (на самом деле носителей языческой "шаманской" традиции).
Теперь о главном. Неизвестно по какой такой внутренней причине (Г.С. Померанц полагал, что из-за принципиально неустойчивого синтеза компонентов культуры), но Западная антично-библейская цивилизация (Малый Запад), вместо положенного ей по срокам, где-то веку к XVI, увяданию, она внезапно "открыла" для себя Ренессанс, Реформацию, потом Просвещение.
Цикличность библейского Запада оказалась "разомкнутой" (или её "радиус" многократно увеличился) и начался "прогресс" — быстрое развитие личностного сознания и интеллектуальной свободы, потом — как их следствие — и небывалый рост экономического и технологического могущества. Понятно, что именно в этом прогрессе и загадка силы и соблазнительности Запада. Ведь все остальные культуры планеты возобновили своё развитие только под влиянием Запада, и только находясь в его "силовом поле" продолжают своё развитие. При этом такое "наведённое" прогрессивное развитие незападных культур объективно вызывает в них сдвиг к Реформации — к "расколдовыванию" культуры, интеллектуальному освобождению, глубинному, а не имитационному восприятию гуманистических и демократических ценностей Европы.
Но культура — "дура", равновесие она любит больше всего и если испытывает сильный кризис, то норовит опуститься до своего устойчивого (как правило предшествующего) состояния.
Так компьютер, у которого полетела система, восстанавливают по состоянию, зафиксированному в последней точке восстановления.
Такой "точкой" для Запада было Высокое Средневековье (как раз накануне Чёрной Смерти в середине XIV столетия). Европейский фашизм в культурологическом плане был способом обрести такое равновесие после потрясений Великой войны и Великой депрессии, "срезав" все последующие века прогресса, вернуться к эпохе крестовых походов и борьбы с ведовством. Россия испытала удар от Гражданской войны и краха петербургской цивилизации ещё больший. После провала до состояния "военной демократии" большевики "вытащили" её до социального времени Ивана Грозного, и Сталин быстро переориентировал свой художественно-пропагандистский образ от "прогрессора" Петра Великого до повелителя опричников. Все же ныне живущие советские и послесоветские люди имеют непосредственный опыт жизни в культуре, пережившей — из-за насильственного выхода из западного "поля прогресса" — свой закономерный циклический упадок.
Поэтому главное стремление врагов западных ценностей (академик Сахаров дал их в виде "формулы цивилизации": "мир, прогресс, права человека") — это вернуть Малый Запад к своим "корням", к "базовым" средневековым ценностям, и тем самым прекратить его "соблазняющее" воздействие на Большой Запад и обречь на неминуемую циклическую фазу спада и упадка. Ведь крестоносцы не могли принести на Восток антично-библейские ценности, это сделали только 6 веков спустя французские и русские монахи и священники, ежеминутно распинающиеся в своём уважении к арабской культуре; это сделали британцы, широко открывшие для отпрысков индийской и арабской знати двери своих университетов.
Поэтому исламистские радикалы не сокрушить хотят библейскую цивилизацию Запада. Они, напротив, хотят вернуть её на стадию крестоносцев и святейшей инквизиции, к её — по выражению Достоевского — святым камням, в любви к которым так распинались поклонники оживления романов Вальтера Скотта, начиная от первых славянофилов и кончая нынешними православными идеологами церковного и дипломатического союзов против либерализма. В крайнем случае, вернуть Европу к ее "классической эпохе" до августа 1914 года — когда Запад все боялись и уважали.
Но эта стадия как раз и является очень неустойчивой, потому что явно вела к мировой войне и тоталитарным революциям.
Антично-библейская цивилизация, как любая сложнейшая система, стремится как к экспансии, так и к самосохранению. Те, кого у нас обзывают "либералами", ищут пути наилучшего выполнения главной её миссии — выстраиванию общепланетарной гуманистической и демократической культуры. Один из таких путей — это критика западной брутальности и гегемонизма, приучающие людей Незапада к ценностям критического восприятия доктрин, к отказу от диктата и насилия как инструментов в области политической и духовной конкуренции.
Теперь конкретнее об атеизме. В своей философской основе он является наиболее радикальным утверждением абсолютной божественной трансцендентальности, отрицанием прямого божественного влияния на судьбы мира и людей, отрицанием внеличностной природы зла, отрицанием непосредственного нравственного авторитета библейской традиции.
Поэтому атеизм не может рассматриваться как некое тоталитарное учение. Хотя как всякий радикализм, он может быть достаточно нетерпим к возражениям. Другое дело, что атеизм и антиклерикализм стали составной частью лево-тоталитарных идеологий.
Но, с другой стороны, клерикализм и квазиязычество стали составной частью различных право-тоталитарных идеологий. Не запрещать же на основании осуждения нацизма культ Одина-Вотана.
Что касается агностицизма или деизма (учения о божественном невмешательстве), то это — формы ухода от философской заострённости проблемы теодицеи (причины торжества зла в мире).
Надо учесть, что уже в середине XVIII века библейские морально-религиозные ценности были интегрированы с западноевропейской культурой. Поэтому именно культура в последующем стала их индуктором (распространителем).
Следовательно, формальное отрицание Библии как нравственного авторитета и источника знания о мире при следовании этим ценностям вовсе не означает отказ от базовых принципов антично-библейской (западной) цивилизации.
Поэтому европейские и израильские анархисты-антиклерикалы, выступающие против ксенофобов, в защиту прав ближневосточных и африканских беженцев, реально следуют иудейским и христианским максимам:
а) "пришельца не утесняй, ибо кому, как не тебе, понимать душу пришельца, ибо и ты был пришельцем в Египте";
б) "нет ни эллин, ни иудея, ни скифа, ни раба, ни свободного, ни мужского, ни женского…"
Атеизм не разрушает демократических и гуманистических основ Европы, если он даёт личности моральную санкцию для реализации западной цивилизационной формулы Сахарова ("мир, прогресс, права человека"). Точно так же эту санкцию может давать и набожность.
Воинствующие безбожники — еврейские и славянские чекисты — творили точно такое же социальное зло и точно по тем же причинам, по которым действовали самые набожные испанские и германские инквизиторы.
Западный атеизм — это одна из "лабораторий" для западных интеллектуальных экспериментов. В этих лабораториях идею Запада просто "химически очищают" от культурно-символического наслоения.
Сходной "лабораторией" является западное культурное пораженчество. Последователи Наума Хомски — это такие неоруссоисты, убеждённые, что крах антично-библейской цивилизационной гегемонии даст возможность "благородным дикарям" в странах Незапада (в основном Большого Запада) самим и куда лучше прийти к необходимости реализации "формулы Сахарова".
Ведь для нас не является шокирующим собственное культурное пораженчество — страстное желание, что "византийская" цивилизационная матрица Русской культуры потерпела уже полное и окончательное поражение от антично-библейской цивилизации.
Я, например, понимаю историческую обреченность русских народников и их крестьяноцентризма. Но я уважаю их за стремление считать "народ как он есть" целью, а не средством политической борьбы; и за самоотверженное сопротивление большевистским издевательствам над крестьянством. Антиглобализм — это такое мировое народничество, совершенно необходимый Западу элемент внутренней критики, противовес его губительному самодовольству.
Поэтому настоящей угрозой Западу является не внутренняя критика его символов и его политики, а сталкивание его к дегуманизации, к собственному "культурному фундаментализму".
Поэтому самый страшный удар, который может нанести Запад "исламофашизму" — это мудрая и уважительная поддержка исламской Реформации и исламского Просвещения.
————————————————————————-
*Ареал этой цивилизации — не только "мерцающая" еврейская государственность на Святой земле, но и иудейское царство в Йемене, с которым некогда воевала христианская Абиссиния; иудейское царство восставших против Халифата берберов; иудейское царство хазар, воевавшее с русичами и остановившая Халифат у Железных ворот (Дербент); иудейские многотысячные поселения в Месопотамии, Персии, арабской части Испании, в Крыму… В рамках восточных цивилизаций: китайской, индийской, византийской, персидской и арабской — иудейская цивилизация прошла весь их путь от бурного роста и расцвета до увядания. В рамках Запада европейские иудеи пережили в XIX веке своё Просвещение (Гаскалу) и свой разрыв исторической цикличности.
** Во время второй мировой войны число православных приходов, где славили Гитлера, превышало число приходов, где славили Сталина.
*** Зарождение такого сознания очень трогательно изображено в культовом романе братьев Стругацких "Трудно быть богом" (только не надо судить о романе по депрессивному фильму Алексея Германа, в "Декамероне" Боккаччо схожая эпоха описана куда адекватней).
