В русской истории вопрос о соотношении политики и нравственности обычно решался одним из двух способов – добрый царь и злой царь. Владимир Мономах или Иван Грозный, Николай I или Александр II. В то время как европейские народы двигались по пути к демократии, Россия ходила по этому зачарованному кругу: добрый-злой, злой-добрый. Попытки этот круг разорвать (...1825-й, 1917-й, 1991-й...) заканчивались приходом нового царя – злого или доброго, как повезет, но чаще злого.
Впрочем, если же злой царь боялся, например, народного бунта, не грех было воспользоваться услугами имиджмейкеров. Эти скульпторы от политики лепили образ своего заказчика в соответствии с требованиями времени – царь-миротворец, царь-вождь народов, царь-главный демократ. Что скрывалось за это живописной оболочкой - дозволялось решать разве что будущим историкам. Современников просили не беспокоиться.
Традиционное ремесло, передающееся из поколения в поколение, сегодняшние дворовые люди восприняли с легкостью. В нынешнем голубом периоде своего творчества они решили создать образ эдакого Владимира Невского - сурового к врагам-волкам, но ласкового ко всем рожденным и нерожденным младенцам вверенного ему отечества. Немного скупого сожаления о судьбах посланных на бойню подростков, две-три цитаты из классиков имперской мысли: и сама собой возникает мысль о нравственности, духовности, державности. У государя больше не получается править при помощи кнута и пряника, ему нужен еще и моральный авторитет. И как удачно можно получить его из слабеющих рук главного старца нашего времени, обласканного некогда ненавидимыми им чекистами.
Но беда даже не в том, что кремлевские пиарщики решили преподнести нам новый образ президента, и снова не соответствующий действительности. Главная проблема в другом: власть в России приватизировала право решать - быть ей нравственной или безнравственной. Кремлевские идеологи всячески пытаются внушить простым гражданам, что добрый начальник – это божья благодать, а плохой (если уж тебе удалось прорваться сквозь пиар и понять, что начальник плохой) – это божье наказание. Единственное, что народ можем сделать – проголосовать за правильного, нравственного начальника.
Давайте выведем за скобки тот момент, что назначить того или иного чиновника в моральные авторитеты при отсутствии независимых СМИ – дело техники. Представим себе, что народ и в самом деле получает в начальники людей высоконравственных, а не просто мелких врунишек и воришек, которых мы имеем теперь. Это было бы, конечно, неплохо, но ситуация от этого принципиально не изменилась бы – моральность власти так и будет зависеть только от личной доброй воли кучки людей, эту власть получивших.
Конечно, чувствовать ответственность за то, что какой-нибудь чиновник врет с экрана телевизора о количестве жертв терактов, а другой чиновник преспокойненько разворовывает национальное достояние – неуютно. И даже как-то неприлично порядочному человеку, думают многие интеллектуально развитые наши сограждане. Власть отвратительна и все такое... И нечего мараться.
Поддержание таких настроений в обществе этим самым чиновникам очень выгодно. Нам всячески пытаются внушить мысль, что такая персонификация власти – это историческая особенность России и что изменить тут ничего нельзя.
Нельзя, если не пытаться. Нельзя, если планомерно подавлять только начавшую появляться у людей привычку к демократии. Нельзя, если российские граждане так и будут придерживаться мнения, что поставленные во главе государства существа – это небожители или брадобреи, а не простые менеджеры, которым вовсе необязательно быть ни моральными авторитетами, ни жестокими сатрапами и главная добродетель которых – неукоснительное соблюдение демократических законов. А следить за тем, не преступили ли эти чиновники черту, отделяющую правовое поле от неправового, должно гражданское общество, то есть я, вы, мы все, каждый из нас. Это трудно? Нет, это просто гигиеническая привычка. Как мытье рук перед едой.
